Форум » Все о лошади / All about horse » Знаменитые лошади » Ответить
Знаменитые лошади
ПАРФИ: Знаменитые лошади, это не только реальные скакуны, рысаки и лошади полководцев, но и герои легенд, сказаний и художественных произведений.
ПАРФИ: Открывают список сказочные и ...не совсем лошади Пегас Легендарный крылатый конь, обитавший на горе Парнас. Ему приписывают поэтические способности, существует даже выражение :"поэт оседлал своего Пегаса"...
ПАРФИ: Единорог В сказаниях Единорога описывают с одним, "витым" рогом на лбу и раздвоенными, парными копытами. Считается что это легендарный конь, поймать которого может лишь девственница.
ПАРФИ: Кентавр (полуконь - получеловек из Фессалии) Полкан (древнеславянский аналог Кентавра)
ПАРФИ: Сивка-Бурка (из русской народной сказки) Эта СИВКА-БУРКА картонная коробочка с набором конфет
ПАРФИ: Сивка-бурка Вдруг поняла, что Сивка-Бурка - лошадка знакомая с самого детства,но что да как(?) совсем стёрлось из памяти. В ру-нете нашла несколько версий, и стёбных, и пошлых и даже мрачную, замогильную историю. Предлагаю Вашему вниманию самую детскую и милую, на мой взгляд... Было у старика трое сыновей: двое умных, а третий Иванушка-дурачок; день и ночь дурачок на печи валяется. Посеял старик пшеницу, и выросла пшеница богатая, да повадился ту пшеницу кто-то по ночам толочь и травить. Вот старик и говорит детям: — Милые мои дети, стерегите пшеницу каждую ночь поочередно, поймайте мне вора. Приходит первая ночь. Отправился старший сын пшеницу стеречь, да захотелось ему спать: забрался он на сеновал и проспал до утра. Приходит утром домой и говорит: всю ночь-де не спал, иззяб, а вора не видал. На вторую ночь пошел средний сын и также всю ночку проспал на сеновале. На третью ночь приходит черед дураку идти. Взял он аркан и пошел. Пришел на межу и сел на камень: сидит — не спит, вора дожидается. В самую полночь прискакал в пшеницу разношерстный конь: одна шерстинка золотая, другая — серебряная, бежит — земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. И стал тот конь пшеницу есть: не столько ест, сколько топчет. Подкрался дурак на четвереньках к коню и разом накинул ему на шею аркан. Рванулся конь изо всех сил — не тут-то было. Дурак уперся, аркан шею давит. И стал тут конь дурака молить: — Отпусти ты меня, Иванушка, а я тебе великую сослужу службу! — Хорошо,— отвечает Иванушка-дурачок. — Да как я тебя потом найду? — Выйди за околицу, — говорит конь, — свистни три раза и крикни: "Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!" — я тут и буду. Отпустил коня Иванушка-дурачок и взял с него слово — пшеницы больше не есть и не топтать. Пришел Иванушка домой. — Ну что, дурак, видел? — спрашивают братья. — Поймал я, — говорит Иванушка, — разношерстного коня. Пообещался он больше не ходить в пшеницу — вот я его и отпустил. Посмеялись вволю братья над дураком, но только уж с этой ночи никто пшеницы не трогал. Скоро после этого стали по деревням и городам бирючи (глашатай) от царя ходить, клич кликать: собирайтесь-де, бояре и дворяне, купцы и мещане и простые крестьяне, все к царю на праздник, на три дня; берите с собой лучших коней; и кто на своем коне до царевнина терема доскочит и с царевниной руки перстень снимет, за того царь царевну замуж отдаст.
ПАРФИ: Стали собираться на праздник и Иванушкины братья: не то чтобы уж самим скакать, а хоть на других посмотреть. Просится и Иванушка с ними. — Куда тебе, дурак! — говорят братья. — Людей, что ли, хочешь пугать? Сиди себе на печи да золу пересыпай. Уехали братья, а Иванушка-дурачок взял у невесток лукошко и пошел грибы брать. Вышел Иванушка в поле, лукошко бросил, свистнул три раза и крикнул: — Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой! Конь бежит — земля дрожит, из ушей пламя, из нозрей дым столбом валит. Прибежал — и стал конь перед Иванушкой как вкопанный. — Ну, — говорит,— влезай мне, Иванушка, в правое ухо, а в левое вылезай. Влез Иванушка коню в правое ухо, а в левое вылез — и стал таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать. Сел тогда Иванушка на коня и поскакал на праздник к царю. Прискакал на площадь перед дворцом, видит — народу видимо-невидимо; а в высоком терему, у окна, царевна сидит: на руке перстень — цены нет, собой красавица из красавиц. Никто до нее скакать и не думает: никому нет охоты наверняка шею ломать. Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бедрам, осерчал конь, прыгнул — только на три венца до царевнина окна не допрыгнул. Удивился народ, а Иванушка повернул коня и поскакал назад. Братья его не скоро посторонились, так он их шелковой плеткой хлестнул. Кричит народ: "Держи, держи его!" — а Иванушкин уж и след простыл. Выехал Иван из города, слез с коня, влез к нему в левое ухо, в правое вылез и стал опять прежним Иванушкой-дурачком. Отпустил Иванушка коня, набрал лукошко мухоморов и принес домой. — Вот вам, хозяюшки, грибков, — говорит. Рассердились тут невестки на Ивана: — Что ты, дурак, за грибы принес? Разве тебе одному их есть! Усмехнулся Иван и опять залез на печь. Пришли братья домой и рассказывают отцу, как они в городе были и что видели, а Иванушка лежит на печи да посмеивается. На другой день старшие братья опять на праздник поехали, а Иванушка взял лукошко и пошел за грибами. Вышел в поле, свистнул, гаркнул: — Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой! Прибежал конь и встал перед Иванушкой как вкопанный. Перерядился опять Иван и поскакал на площадь. Видит — на площади народу еще больше прежнего; все на царевну любуются, а прыгать никто не думает: кому охота шею ломать! Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бедрам, осерчал конь, прыгнул — и только на два венца до царевнина окна не достал. Поворотил Иванушка коня, хлестнул братьев, чтоб посторонились, и ускакал. Приходят братья домой, а Иванушка уже на печи лежит, слушает, что братья рассказывают, и посмеивается. На третий день братья опять поехали на праздник, прискакал и Иванушка. Стегнул он своего коня плеткой. Осерчал конь пуще прежнего: прыгнул — и достал до окна. Иванушка поцеловал царевну и ускакал, не позабывши братьев плеткой огреть. Тут уж и царь и царевна стали кричать: "Держи, держи его!" — а Иванушкин и след простыл. Пришел Иванушка домой — одна рука тряпкой обмотана. — Что это у тебя такое? — спрашивают Ивана невестки. — Да вот, — говорит, — искавши грибов, сучком накололся. — И полез Иван на печь. Пришли братья, стали рассказывать, что и как было. А Иванушке на печи захотелось на перстенек посмотреть: как приподнял он тряпку, избу всю так и осияло. — Перестань, дурак, с огнем баловать! — крикнули на него братья. — Еще избу сожжешь. Пора тебя, дурака, совсем из дому прогнать! Дня через три идет от царя клич, чтобы весь народ, сколько ни есть в его царстве, собирался к нему на пир и чтобы никто не смел дома оставаться, а кто царским пиром побрезгует — тому голову с плеч. Нечего тут делать, пошел на пир сам старик со всей семьей. Пришли, за столы дубовые посадилися; пьют и едят, речи гуторят. В конце пира стала царевна медом из своих рук rocтей обносить. Обошла всех, подходит к Иванушке последнему; а на дураке-то платьишко худое, весь в саже, волосы дыбом, одна рука грязной тряпкой завязана... просто страсть. | — Зачем это у тебя, молодец, рука обвязана? — спрашивает царевна. — Развяжи-ка. Развязал Иванушка руку, а на пальце царевнин перстень — так всех и осиял. Взяла тогда царевна дурака за руку, подвела к отцу и говорит: — Вот, батюшка, мой суженый. Обмыли слуги Иванушку, причесали, одели в царское платье, и стал он таким молодцом, что отец и братья глядят — и глазам своим не верят. Сыграли свадьбу царевны с Иванушкой и сделали пир на весь мир. Я там был: мед, пиво пил; по усам текло, а в рот не попало.
ПАРФИ: КОНЕК-ГОРБУНОК О СКАЗКЕ "КОНЕК-ГОРБУНОК" И ЕЕ АВТОРЕ 6 марта — 190 лет со дня рождения Петра Павловича ЕРШОВА (1815-1869), русского поэта. А вы не знали? Первая часть вашего любимого «Конька-Горбунка» — это просто курсовая работа по русской словесности студента философско-юридического факультета Петербургского университета Ершова Петра. Изумлённый профессор вслух прочитал небывалый «курсовик» в студенческой аудитории, и в России в тот же день появился новый знаменитый писатель девятнадцати лет от роду. Популярность грянула, как гром. Если вы думаете, что современная возня с перелицовкой всяких там Поттеров-Гроттеров заслуживает внимания, то глубоко заблуждаетесь. За один только конец XIX века в России было издано под разными именами и вообще без всяких имён более шестидесяти (!!!) подделок под ершовского «Конька…». Чего только не измышляли шустрые подражатели: «Конёк с золотой щетинкой», «Новый Конёк-Горбунок, или Рассказы Фомы-старичка про Ивана-дурачка», «Московская сказка о Коньке-Скакунке, Конька-Горбунка сынке» etc., etc. Причём с переменой века и власти процесс пошёл новыми путями: в 1906 году за одно только чтение в армии революционной версии под названием «Конёк-Скакунок» людей предавали военному суду, а в 1925 году — наоборот, широко распространяли шедевр под названием «Конёк-Летунок», где прогрессивно настроенный Иван поступал в лётную школу, а верный Конёк-Горбунок и вовсе… правильно! — превращался в самолёт. А чтобы вы твёрдо запомнили, что такое настоящий литературный успех, докладываем: история о Коньке-Горбунке в свободном устном пересказе была записана собирателем фольклора Афанасьевым и включена на правах самобытного текста в его знаменитый, классический сборник русских народных сказок. Сказка была напечатана в 1834 году. А. С. Пушкин прочитал и с большой похвалой отозвался о "Коньке-горбунке". Окончив университет, Ершов вернулся из Петербурга в Сибирь, на свою родину, и там прожил всю жизнь. Много лет он был учителем гимназии города Тобольска. Ершов горячо любил свой суровый край, изучал его и хорошо знал. Кроме "Конька-горбунка", он написал еще несколько произведений, но они сейчас уже забыты. А "Конек-горбунок", появившись больше ста лет назад, по-прежнему остается одной из любимых сказок нашего народа.
ПАРФИ:
ПАРФИ:
ПАРФИ: Петр Павлович Ершов. Конек-Горбунок
ПАРФИ: Кентавр (центавр, центаврус), "Кентавр — самое гармоничное создание фантастической зоологии. "Двуформным" назван он в Овидиевых "Метаморфозах"... конские ноги, а там, где должна начинаться шея коня, высится человеческий торс. Кентавров породили фессалийский царь Иксион и облако, которому Зевс придал облик Геры; другая легенда гласит, что они — дети Аполлона. Так как греки гомеровской эпохи не ездили верхом, предполагается, что первый кочевник, которого они увидели, показался им чем-то единым с его конем; и в доказательство приводят то, что солдаты Писарро и Эрнана Кортеса также представлялись индейцам кентаврами. "Один из тех всадников упал с лошади, и когда индейцы, уверенные, что это одно целое, увидели, что это животное разделилось на две части, страх их был так велик, что они с воплями побежали вспять, к своим, крича, что из одного стало двое, и повергая всех в ужас; и было в этом некое тайное чудо, ибо, не будь такого случая, можно полагать, что они перебили бы всех христиан", — гласит один из текстов, приводимых Прескоттом. Но грекам, в отличие от индейцев, лошадь была известна; более правдоподобно предположение, что кентавр — это нарочито созданный образ, а не плод ошибки по незнанию. Самая популярная из легенд, где фигурируют кентавры, — легенда о битве с пригласившими их на свадьбу лапифами. Для гостей вино было в новинку — на пиру захмелевший кентавр оскорбил невесту и, опрокидывая столы, затеял знаменитую "кентавромахию", которую Фидий или его ученик изобразил в Парфеноне, Овидий воспел в книге XII "Метаморфоз" и которая вдохновила Рубенса. Побежденные лапифами, кентавры были вынуждены бежать из Фессалии. В другом сражении Геркулес, стреляя из лука, уничтожил их. Кентавр — воплощение сельской дикости и гневливости, но "справедливейший из кентавров" — Хирон был наставником Ахиллеса и Эскулапа, которых обучил искусствам музыки, собаководства, ратному делу и даже медицине и хирургии. Плиний говорит, что видел гипокентавра, законсервированного в меду и присланного из Египта в дар императору. В "Ужине семи мудрецов" Плутарх юмористически сообщает, что один из Пастухов коринфского деспота Периандра принес ему в кожаной сумке новорожденного детеныша кобылы, у которого лицо, голова и руки были человеческие, а все прочее — конское. Плакал он, как ребенок, и все решили, что это зловещее знамение. Мудрец Фалес, осмотрев его, рассмеялся и сказал Периандру, что и впрямь не может одобрить поведение его пастухов. В пятой книге своей поэмы Лукреций утверждает, что существование кентавров невероятно, ибо лошади достигают зрелости раньше, чем люди, и кентавр в три года был бы взрослым конем и вместе с тем лепечущим младенцем. Такой конь умер бы на пятьдесят лет раньше, чем человек." "Копыта кентавра были наполовину скрыты жесткой белой шерстью, могучие бабки толщиной оказались с человеческое тело, спина — лошадиная спина — больше метра шириной и почти в двух метрах от земли. Пропорционально этому велик был и человеческий торс кентавра, а глаза его смотрели на людей с высоты метра в три..."
ПАРФИ: Полкан, Китоврас "Славяне почитали его полубогом и приписывали чрезъестественную силу и невообразимую прыткость бега: ведь до пояса он имел тело и сложение человека, а ниже пояса являл собой коня, так же как и древнегреческий кентавр. Был Полкан необычайно отважен и воинственнен, и когда древние предки наши воевали, он и его сородичи норовили непременно выступить им на подмогу и сражались столь отважно, что слава их пережила века!" Полкан - "Полу"-"конь". так же как древнегреческий Кентавр.Упоминания о кентаврах в русской письменной традиции начинаются с 11 века. Известны многочисленные изображения кентавров, например на стенах Дмитриевского собора во Владимире (1194 г.) или на стенах Георгиевского собора в Юрьеве-Подольском (1230 г.). Кентавра крылатого называли Китоврас. Он приобретает крылья, причем последние располагаются не в области плечевого пояса лошади (как у некоторых парфянских изображений), а за спиной человеческого торса. Такой кентавр обычно изображался в короне (Новгород 1336 г.). Полкан нередко изображался в виде получеловека-полупса с дубиной. В колдовских стихах Полкан - спаситель "солнцевой девы" от змея. "Детство Полкана"
ПАРФИ: Единорог (лат.: monoceros, rhinoceros от греч.— "носорог", unicorn; unicornis; unicornus; греч.: μουόχερως, худра, ); верхозаветн.: Reem, "лютый зверь"; "...так я встретил носорога с туловом конским и с хвостом львиным и с рогом верченым..." Умберто Эко "Баудолино" из Абердинского бестиария, конец XIIв "Дама с Единорогом", фрагмент, Рим, галерея Боргезе. Единорог (по западно-европейской традиции) Если и можно обнаружить слово "Единорог" в обычном толковм словаре, то все его описание будет здесь сводиться к следующему: "...мифологическое животное в форме коня с одним рогом во лбу.", более же полное — как это всегда и бывает — хранится в какой-нибудь художественной литературе, в данном случае — в fantasy. Вот, например, "Dragon Lance" (сага I); здесь единорог женского рода (напрашивается в качестве названия слово из несколько другой области: "Единороженица"), и зовут ее Хозяйкой Леса: "...бездонная мудрость светилась в ее взгляде. Сердце поневоле сжималось от вида такой красоты... Ее шерскта отливала лунным серебром, рог сверкал жемчугом, грива была подобна морской пене. Голова казалась изваянной из гладкого мрамора, но ни одна человеческая рука не могла бы схватить изящества и грации волшебных линий сильной шеи и мускулистой груди. В тонких, стройных ногах чувствовалась немалая мощь, а маленькие копытца были раздвоены, как у козы..." — романтика, да и только. Одним словом: хочешь "красоты" начитаться — читай fantasy. Однако не все источники так превозносят единорога и восхищаются им...Начнем по-порядку: Как известно, единорог — одно из самых популярных вымышленных животных. В его становлении, сначала в греко-римской культуре, а потом в европейской средневековой, немалую роль сыграло воображение, хотя, впрочем, настолько ли единорог — вымысел? Первые описания единорога имеют вполне реального прототипа, которым является скорее всего азиатский носорог. Они очень сильно отличаются от того, что мы в наше время привыкли понимать под единорогом. Это скорее описания носорога. Так, впервые индийское животное с одним рогом было описано в "Индике" Ктесия, в начале IV в до н.э. Отрывки его "Индики" дошли до нас в основном в пересказе патриарха Фотия (IX в.): "Ктесий сообщает о том, что в Индии обитают дикие ослы, размером с лошадей и даже больше. У них белое туловище, а голова красная, глаза же голубые. На лбу у них красуется рог, в один локоть длиной. На расстоянии восьми пальцев от своего основания рог имеет совершенно белый цвет, на острие он багряно-красный, остальная же, средняя, его часть — черная. Из этих рогов изготовляются кубки. Говорят, что те, кто пьют из них, избавляются и от судорог, и от падучей; и даже яд не действует, если до его принятия или после выпить из такого кубка вина, воды или чего-нибудь другого." Из "Индики" Ктесия (115) Пространный рассказ о однорогом животном содержится и у Мегасфена в конце IV в. до н.э. Известия Мегасфена воспроизвёл, как считается, Элиан в своей "Истории животных" в II в н.э.: "Также говорится, что в Индии водится однорогий зверь, который уроженцы этих мест называют картазон. Размером он со взрослую лошадь, имеет гриву и жёлтую шерсть, мягкую как пух. У него очень сильные ноги и он очень стремительный. Ноги у него не имеют сочленений, как у слона, а хвост у него подобен хвосту кабана. Рог торчит у него на лбу между глаз и он не ровный, а завивается кольцами. В дальнейшем, с этим зверем происходит малообъяснимая оказия — его начинают воспринимать как двух разных животных, одного называя rhinoceros (носорог), второго — monoceros (однорог или единорог). То ли это происходит потому, что два разных названия для животного слишком большая роскошь, и второму приписали уже другое описание животного, то ли готовое описание породило второе название. Например, Плиний Старший упоминает два раза это животное, один раз как носорога (rhinoceros): "На тех же играх выставлялся и носорог (rhinoceros) с одним рогом на носу, такой, как можно было часто видеть с тех пор. Это ещё один вид, враждебный слону; он готовится к бою, точа свой рог о камни, а в бою целит им в живот противника, так как он знает, что это самое мягкое место [на теле]. В длину он равен слону, однако его ноги гораздо короче, цветом он бледно-жёлтый." а после, спустя несколько страниц Плиний описывает уже единорога (monoceros): "...однако самое свирепое ж
ПАРФИ: Возможно общее название носорога было rhinoceros, а название однорогого — monoceros. Конечно, это только предположение. Так или иначе, в критической литературе обычно считается, что в античности носорогов описывали два раза под двумя различными именами. Переводчик того варианта Библии, который и сейчас принят в католическом мире — Вульгаты, Иероним Стридонский (340-420) переводил Ветхий Завет, как известно, с оригинала, а не с Септуагинты. Иероним не использовал слово monoceros, им либо употребляется латинская калька этого слова — unicornis (Пс. 21.22, Пс. 28.6, Пс. 77.69 (в русском переводе пропущено), Пс. 91.11, Ис. 34.7 (в русском переводе — буйвол) или rinoceros (Втор. 33.17, Чис. 23.22 — в русском переводе — буйвол, Иов. 39. 9-12 — в русском переводе — единорог). Как бы то ни было, единорог теперь стал обладать уже тремя названиями и, кроме того, тремя обликами. Информация о хронологически первых двух — monoceros'e и rhinoceros'e для христиан была связанна в основном с языческим наследием. Название unicornis в свою очередь в дальнейшем накрепко связалось с тем обликом и сюжетами, которые были впервые описаны в "Физиологе", так как в латинском переводе "Физиолога" μουόχερως был переведён как unicornis. С другой стороны, это не могло не привести к многочисленным путаницам. Единорог, как unicornis, не всегда ассоциировался с животным, описанным в "Физиологе", символом Христа. В Средние века Unicornis встречается в бестиариях гораздо чаще. Собственно его описания мало чем отличаются друг от друга, не сильно изменяется и его аллегорическое толкование. Обычно единорог символизируется с Христом, следуя аллегориям "Физиолога". Рог единорога символизирует единство Христа со своим отцом, его небольшие размеры символизируют смиренность Христа в человеческом мире.В поздней средневековой культуре единорог — это уже скорее не животное, а символ: "символ Иисуса Христа, Святого Духа, ртути и зла..." (1). Единорог используется в геральдике (указывая на невинность и непорочность), в украшениях рукописей. В эпоху Ренессанса единорог (unicornis) был причислен к животным мифическим, а monoceros — отождествлён с носорогом. Гораздо позже, в 1892 году востоковед Шрадер высказал мысль, что "...образ единорога мог быть подсказан грекам некоторыми персидскими барельефами, изображающими быка в профиль с одним-единственным рогом". Единорог. Геральдическое изображение с герба рода Смичковых (Чешский гербовник) Индрик (по славянской мифологии) Наши же предки называли единорога Индриком и почитали его гораздо больше, нежели их западные соседи. Вот что говорит об Индрик-звере Словарь славянской мифологии (авторы: Елена Грушко и Юрий Медведев): "Глава и владыка звериного царства. Ходит он по поднебесью. Когда Индрик-зверь разыграется, вся Вселенная всколыбается! От его чудодейных копыт произошли на земле все овраги, котловины и пади, которые потом заполнились водою... Еще в XVII столетии рогу этой "матери всем зверям" приписывались целебные свойства, и уверенность в этом была настолько велика, что даже царь Алексей Михайлович, по свидетельству дворовых книг (1655 год), соглашался за три таких рога заплатить десять тысяч рублей соболями и мягкой рухлядью (мехами). Сведущие в целении болезней русские люди того времени были убеждены, что рог единорога не только может оказывать помощь в различных болезнях, но и дает владеющему им человеку уверенность в цветущем здоровье на всю жизнь долголетнюю" (8), к тому же, судя по книге А. Афанасьева "Поэтические воззрения славян на природу", рога эти "...светятся и бывают длиной до шести пядей"
ПАРФИ:
ПАРФИ: Пегас из книги Гигина Созвездие Пегас (Peg) Этот "летающий конь" расположен к юго-западу от Андромеды и вместе с Андромеды образует легко узнаваемый Квадрат. Занимает на небе площадь в 1120.8 квадратного градуса и содержит 166 звезд, видимых невооруженным глазом.
ПАРФИ: Латинское название: Pegasus
ПАРФИ: Вавилоняне и древние греки называли его просто "конем"; имя "Пегас" впервые появляется у Эратосфена, но крыльев еще не было. Они возникли позже, в связи с легендой о Беллерофонте, получившем крылатого коня от богов, взлетевшего на нем и убившего крылатое чудовище химеру. По другому мифу Пегас был плодом страсти Посейдона и горгоны Медузы, родившимся из капель крови Медузы, когда ее убил Персей
ПАРФИ: Буквально все знают, что Пегас — это крылатый конь — символ поэтического вдохновения. Однако стоит напомнить, что Пегас вылетел из тела горгоны Медузы, когда Персей отрубил ей голову. Правда, некоторые авторы предполагают, что Пегас — плод связи Медузы с богом моря Посейдоном, сотворившим коней. Пегас, как известно, жил на высоких горах и летал со скоростью ветра. Возможно поэтому, со временем мощность машин стали измерять в лошадиных силах. Излюбленными местами крылатого коня были Парнас в Фокиде и Геликон в Беотии. В роще на горе Геликоне, посвященной музам, Пегас выбил ударом копыта источник вдохновения — Гиппокрену ("лошадиный источник"!). Для утоления жажды Пегас спускался с облаков к источнику Пирене на коринфском акрополе. Греки назвали именем Пегаса одно из созвездий. Несколько позже поэты стали летать на нем к Музам и на Геликон — черпать из Гиппокрены поэтическое вдохновение. Пегас в атласе Яна Гевелия В наше время Пегасу приходится выполнять и более прозаические функции: он служит знаком некоторых издательств, авиакомпаний, а также охранным знаком одного из сортов моторного масла.
ПАРФИ:
полная версия страницы