Форум » Все о лошади / All about horse » Лошади в городе. » Ответить
Лошади в городе.
ПАРФИ: На днях, в Отрадном.
ПАРФИ: Hard Day’s Night – 2 Родители, как и ожидалось, не спали. После Вовкиного появления в гостиной мать и отец сделали вид, что их очень занимает очередной слезливый сериал, каких по телевизору крутят нынче десятками. Вовка прошел на кухню и налил себе чаю. Заглянула мать: - Володенька, я там тебе рыбы нажарила, в кляре, как ты любишь. - Спасибо, ма, я с Мариной у них в клубе поужинал. Мать наклонилась к сыну и тихо сказала. - Отец хочет с тобой поговорить. - О чем, ма? - О лошади этой, которую ты у метро нашел. - Не у метро, а в парке. - Сынок, какая разница. Вошел отец. - Нина, у меня на завтра встреча важная запланирована, а рубашки ни одной глаженой нет. Мать, ободряюще кивнув Вовке, молча вышла с кухни. - Владимир, скажи мне, что ты собираешься завтра делать, - спросил Сергей Иванович. - На работу пойду. - А потом? - Потом с Мариной созвонимся и на конюшню поедем. - Честно говоря, не ожидал, что мой сын решил стать конюхом. - Пап, почему конюхом-то? Ты знаешь, что конюх делает? - Знаю. Дерьмо за лошадьми подбирает. Вот и ты завтра поедешь за этой клячей дерьмо подбирать. - Она не кляча, - психанул Вовка. – Ты вообще ничего в этом не понимаешь! - Зато ты у нас теперь великий знаток. - Пап, а что в этом плохого-то – съездить Ваську проведать? Тем более, что дерьмо за лошадьми настоящие конюха подбирают, мне Марина рассказывала. - И что дальше? Заберут твою Ваську хозяева, и закончится вся ваша любовь. Тут Вовка обозлился по-настоящему. - Хрен им, а не Васька! Эти гады знаешь чего с ней сделали! У нее же и ноги больные и спина! А ей всего пять лет! - Сын, это все эмоции. Тебе уже пора начать сначала думать, а потом говорить, а уж тем более – делать. Допустим, что Ваську твою не заберут. Ты думаешь, ее там бесплатно кормить будут? - Пап, а если я тебя попрошу мне помочь с деньгами на содержание Васьки? - Володя, я не знаю, сколько это стоит. Я подумаю, если речь идет о разумных суммах… Вовка решил ковать железо, пока горячо, и набрал телефон Марины. - Марин, привет, это я. Извини, что поздно. Сколько стоит содержать у вас в клубе лошадь? Ответ Марины заставил Вовку окаменеть. - Спасибо, Марина. Спокойной ночи. Отец, не заметив изменений в настроении сына, спросил: - Узнал? - Узнал. - Ну и сколько? - Восемьсот долларов. - В год? - В месяц. Теперь вытянулась лицо у Сергея Ивановича. - И ты думаешь, что я буду давать тебе 800 баксов в месяц на эту доходягу? Да по ней мясокомбинат плачет! Вовка вскочил, грохнул со всего размаха чашку с недопитым чаем об пол и вылетел из кухни. Он вбежал в свою комнату, заперев за собой дверь. Потом с размаху бросился на кровать и стал кусать губы, чтобы сдержать слезы злости. Отец так и не появился, что было довольно неожиданно. Раньше и за менее значительные Вовкины закидоны Сергей Иванович устраивал ему разбор полетов по полной программе. Вовка повалялся еще немного, потом разделся, забрался под одеяло и уснул.
ПАРФИ: Все только начинается Володю разбудила мать. - Сынок, вставай, к тебе пришли. - Который час, ма? - Восемь утра. - И кому я нужен в такую рань? - Марина пришла, дочка Николая Петровича. Сон как рукой сняло. Вовка соскочил с кровати, пулей пролетел в ванную, а потом с такой же скоростью обратно в комнату. Одевшись, он вышел в коридор. - Привет, - поздоровалась Марина. - Привет. - Вовка, у нас проблемы. - С чем? - Не с чем, а с кем. С Васькой. Мне позвонил охранник из клуба, говорит, заявились какие-то сомнительные личности, требуют вернуть украденную лошадь. Он их, конечно, никуда не пустил, но надо ехать, решать вопрос. Марина и Вовка вышли из дома и сели в машину. На этот раз за рулем была Марина. - Какого им надо? – спросил Вовка. - Ваську хотят забрать обратно в покатушки. Судя по всему, приехала хозяйка. Или хозяин. По сути, они правы. Но у меня есть огромное желание не отдавать им лошадь. - А у меня есть огромное желание дать им в морду, - угрожающе изрек Вовка. - Вовка, не вздумай. Только драки нам в клубе не хватало. Приедем, поговорим, а там решим, что дальше делать. Кстати, Ирина Николаевна тоже там. Она туда по вызову к другой лошади приехала. Доехали на удивление быстро. Пробок практически не было. У ворот клуба стоял джип с тонированными стеклами и одноместным коневозом-прицепом. Возле него нервно курила дама средних лет. Про внешность таких людей говорят «никакая». То есть увидишь – и сразу забудешь. Ничего запоминающегося. Вовка и Марина вышли из машины. Дама оказалась проницательной – сразу направилась к ним, сходу определив, что приехали те, кого она ожидала. Разговор начался на повышенных тонах. - А, наконец-то. Я вас уже час дожидаюсь. Собственно, разговаривать нам не о чем. Выводите лошадь, грузите в коневоз. Расстанемся по-хорошему. Марина перед таким напором не спасовала. - А вы, простите, кто? - Я-то? Девочка моя, да меня полгорода знает. - Значит, мы относимся к другой половине города, - холодно ответила Марина. - Мне не до шуток, девушка. Шутите со своим ухажером. - А можно без хамства? – встрял Вовка. - Однако вы наглец, молодой человек. Вместе со своей подружкой украли у меня лошадь, а я еще и хамка, значит. - Вам не то что лошадь, хомячка доверять нельзя, - раздался голос от ворот клуба. Все повернулись к новому участнику беседы, которым оказалась Журавлева. - Ирина Николаевна, доброе утро, - сквозь зубы поздоровалась дама. - Кому доброе, а кому и нет, - в тон ей ответила ветврач. - Надеюсь, вы не станете потакать прихотям этих недорослей? - Потакать не стану, но и лошадь не дам увезти. - Это, простите, на каком основании? - Начнем с того, что у вас, Людмила Георгиевна, нет с собой никаких документов на эту лошадь, и вы это прекрасно знаете. Далее, лошадь поступила в этот клуб вчера, без ветсвидетельства, а посему отправлена в карантин, да еще с подозрением на грипп. В соответствии с ветеринарными правилами она останется здесь на карантине. Три недели. А может и дольше, в зависимости от диагноза. Не забудьте также, что заместитель главврача районной ветстанции – моя очень хорошая знакомая. Даже если бы лошадь была здорова, чтобы ее увезти, вам понадобится ее подпись на справке. - А она? - А она эту подпись не поставит, будьте уверены. - Не слишком ли много вы на себя берете, Ирина Николаевна? - Ровно столько, сколько могу унести. Извините, разговор окончен. Всего хорошего. Журавлева повернулась и пошла к конюшне. Дама покрылась красными пятнами и, подойдя к Марине с Вовкой, прошипела Марине в лицо: - Ну ладно, я найду на тебя управу. У тебя ведь здесь лошадка стоит, не так ли? Повернувшись к Вовке, она добавила: - А с тобой у меня будут особые счеты. И не надейся, что папочка твоей соплюшки поможет. Именно ты эту кашу заварил, я уже в курсе. Советую подумать хорошенько. Надумаешь – звони. Только запомни – времени у тебя мало. И она протянула ему визитную карточку. На карточке было написано: Конный клуб «Веселая лошадка». Пилипчук Людмила Георгиевна. Генеральный директор. Конный прокат, катание на лошадях и верховые прогулки. Там же был указан телефон. Именно тот, который висел в Интернете под объявлением о пропаже Васьки. У Вовки после того, как он услышал оскорбления в адрес Марины, непроизвольно дернулась рука залепить этой нахальной особе пощечину. Та, похоже, именно этого и ждала: - Ну, давай, герой, защищай свою мамзель! Посидишь в ментовке, сразу поумнеешь. - Вовка, не надо, я тебя прошу, - Марина схватила его за руки. Пожалуйста, Володечка. Вовку Володечкой не называли ни разу в жизни. Это его и остановило. Он посмотрел на хозяйку покатушек так, как будто хотел запомнить ее лицо на всю жизнь. Потом взял Марину за руку и повел к автомобилю. Уже садясь в машину, парень все-таки не удержался и показал Пилипчук популярный интернациональный жест. Та от злости снова пошла красными пятнами, но с места не сдвинулась. В машине Марина спросила: - У тебя права есть? - Есть, ответил Вовка, - а на машину я коплю. Отец свою тачку не дает, говорит, что на покупку автомобиля я должен сам заработать. - Володь, сядь за руль, пожалуйста. Я не могу. И вообще я боюсь. Ты слышал, как она про Лялю говорила? - Слышал. Да пошла она, это Пилипчук. Я много таких видел, пока по клиентам мотался в отцовской фирме. Поорут и успокоятся. - Нет, Володечка, мне кажется, эта не успокоится. И тебе надо поосторожней быть, вспомни, что она тебе сказала. - Марин, наладится все, не переживай. И Ваську мы ей не отдадим. - Ой, Вовка, кажется мне, что до этого еще очень далеко.
ПАРФИ: ПАРФИ пишет: Новые впечатления - Это что? – спросил Вовка, указывая на сверкающие на солнце стекла. - Крытый манеж, - ответила Марина. – Если зима или на улице погода плохая, мы там ездим. Но сейчас у нас на открытом манеже грунт меняют, поэтому мы временно сюда перебрались. Я бы назвала закрытое помещение манежем, а "открытый манеж" чаще называется "плац"
ПАРФИ: ПАРФИ пишет: Экскурсия - Давай я тебе сначала свою лошадь покажу, - Марина остановилась около денника, на двери которого висела табличка: ФРОЙЛЯЙН-01 Пол: Кобыла Порода: Голштинская Масть: темно-гнедая Место рождения: Ааренцхоф, Германия. Владелец: ... - Какая у тебя Ляля красивая, - сделал он комплимент. - Спасибо, Володя. Лялечка действительно просто супер. Мне ее папа в Германии купил, подарок на день рождения. Он сам, конечно, не ездил. Михалыча с Ириной Николаевной туда командировали на два месяца. Немцы, говорят, в конце их пребывания на конеферме просто рыдали. У них тоже с продажей лошадей далеко не все в порядке. Норовят русским впарить всякую выбраковку. Типа, и это сойдет. Отмечаю породную принадлежность лошади и место рождения как не патриотичное. Впрочем, имеющий уши, да услышит! Кто предупреждён, тот вооружён А приятней было бы увидеть в деннике отечественного разлива будённовца или кировского тракена. Мы и поговорили бы о происхождении, предках - национальных чемпионах и не только Собственно, если прошла "джинса" то есть упоминание конкретного ру-нет портала, почему не отрекламировать наши, российские породы и ведущие репродукторы?
ПАРФИ: Марина продолжала разъяснять Вовке нюансы: - Вовка, коваль у нас, конников, человек нужный и уважаемый. И кует и расковывает и просто копыта в порядок приводит. Они же отрастают, как у нас ногти. Поэтому лошадям тоже маникюр и педикюр требуется. - Марин, какой маникюр? У них же только ноги, - возразил Вовка. Марина рассмеялась. - Все так думают, кто с лошадью не знаком. А на самом деле передние ноги когда-то давно, у ее древних предков, были руками. Поэтому на передних ногах у лошади нет коленей. Зато и плечо, и запястье присутствуют. Всё хорошо, но вспомнился анекдот: В ветеринарной академии на семинаре преподаватель вызывает студента: - Как бы вы поступили, если бы лошадь упала и сломала ключицу? Студент: - Остановил бы кровь, забинтовал бы, наложил бы шину... Преподаватель: - Неправильно! Прежде всего зовите фотографа, звоните в зоологический музей и сообщайте, что вы первый в мире обнаружили лошадь с ключицей!
ПАРФИ:
ПАРФИ: Спасатели эвакуировали пони с 3-го этажа уфимской девятиэтажки. www.ufa.kp.ru
ПАРФИ: ЛОШАДЬ В ГОРОДЕ Москвичи с удивлением узнают, что кони (не фанаты ЦСКА, а настоящие) не едят чебуреки и не переносят человеческого свинства Наташа почти в два раза старше Рафа. Ему — семь, ей — двенадцать. Только у лошадей это уже четверть жизни. А Наташа еще в шестом классе. Они стоят в центре города. Рафинад (для своих — Раф) — каркаровый, стройный, с розовым бантом в гриве. Наташа им любуется. На лошадях ездит с семи лет, Рафа называет коллегой. Уже два года коллеги работают в конюшне на окраине Москвы. Но каждые праздники и выходные они в центре. Раф катает прохожих, Наташа смотрит за Рафом и получает деньги. 50—100 рублей поездка. В день — до полуторы тысяч. Чаще меньше. Рафу на еду хватает. В День города Наташа с Рафом — на стратегически удачном месте, в центре Театральной площади. Навстречу идет непрерывный поток людей. Иногда от него отделяются дети, девушки и милиционеры. Дети катаются, девушки только фотографируются. Милиционеры… и так понятно. Что такое лошадь — москвичи не знают. Как с ней обращаться — тоже. К вечеру Раф начинает звереть. А на булки и смотреть не может. Милицейская такса стандартна: 50 рублей с носа. (Или крупа? В общем, за лошадь.) Возможно «дружеское»: мы вас не трогаем, а вы нам дайте покататься. Наташа предпочитает заплатить, но не подставлять лошадь под тяжелую тушу с дубинкой и пистолетом. — А у Лошадки ножка болит. И вообще она буйная — может понести… — Наташей проверено: пугаются все (с дубинкой и пистолетом — тоже). В оправдание милиции: не боятся садиться на лошадь только дети. Котыорые и милиции-то не боятся. — Эй, ну ты… а на ней можно за пивом на Бауманку сгонять, а? — пьяный надвигается на Наташу. Раф отворачивает морду. К запаху перегара он уже привык. Значит, просто противно. — Я бы его и просто покатать не посадила, — шепчет Наташа, отгоняя настырного клиента. — Ты на его лицо посмотри. Я таких даже трезвых не сажаю. Конь — не аттракцион, а средство передвижения. Угнать Рафа пытаются регулярно. Платят деньги, садятся в седло — и через несколько метров выхватывают поводья. Наташа не говорит как, но лошади можно дать команду сбросить всадника. Дальше остается только запрыгнуть в седло самой и ускакать, пока цела. Если пассажир начинает буянить или пытается перейти на галоп, Наташа останавливает Рафа, требует человека слезть. Рост Наташи — полтора метра. Кроме милиции, пьяных и воров, главные враги Наташи — журналисты. Когда-то они написали, что лошадей на улицах накачивают таблетками, чтобы были смирными. Сколько после этого Наташу на улицах ругали — страшно вспоминать. — Раф, уйди, — Наташа жует чебурек, первый за день. Раф по-собачьи скулит и тычется лицом в руки. Потом поднимает переднюю ногу и протягивает хозяйке. Не понимает: травоядному мясо строго запрещено. — Ой, лошадь… Девушка, что ж вы сами едите, а его не кормите? Довели лошадь! Как, это конь? А почему у него бант? А он чипсы ест? Когда за полчаса в десятый раз спрашивают, зачем коню бант, я чувствую, что сейчас взорвусь. Наташа молча дожевывает чебурек. Когда начинает темнеть и к вопящей музыке прибавляются вопли алкоголические, Наташа обычно уходит. Раф хоть и конь, а свинства не переносит. Возвращается в конюшню — ужинать и спать. Галопом от центра — полтора часа. Наташе завтра в школу. Елена РАЧЕВА
ПАРФИ: Лошади-бомжи на помойке
Надежда: ПАРФИ пишет: Лошади-бомжи на помойке боже где это
ПАРФИ: измерение скорости
ПАРФИ:
ПАРФИ:
ПАРФИ:
ПАРФИ: Валентина она же Волна, фото из "визитки" на Horse.ru
prettymaskot: http://picasaweb.google.com/aluka.fil/California/photo#5136445651943033538
ПАРФИ: Журнал «Вокруг Света» порадовал стьёй о скачках, которые проводятся на городской площади города Сиена, в Италии. ссылка на первоисточник Схватка с судьбой Скачки палио, которые с 1644 года проходят каждое лето в итальянской Сиене, — одно из самых захватывающих состязаний на свете. Я уверен, что со мной согласны не только 50 тысяч человек, ежегодно изнывающих под палящим солнцем на Пьяцца дель Кампо, но и наездники, которым в случае проигрыша грозят опасные выяснения отношений с гражданами выдвинувших их округов. Ведь тут не до шуток — речь идет не о костюмированном представлении для туристов, а о серьезном поединке. Сами сиенцы называют палио конным чемпионатом мира, и посмотреть на него действительно едут со всех концов Земли. В забеге, однако, участвуют только местные — десять городских команд. Собственно говоря, и длятся-то скачки всего полторы минуты. А готовиться надо целый год, на уровне так называемой контрады, объединения заинтересованных граждан одного административного округа. В Средние века контрады в Сиене занимались другим: собирали пожертвования в пользу нищих, выдвигали кандидатов в магистраты, создавали отряды самообороны от врагов — флорентийцев, устраивали товарищеские тренировочные турниры по кулачному бою, гонки быков и ослов. Сегодня флорентийские принцы уже не претендуют на местный «престол», нищих в экономически крепкой Тоскане стало меньше, и «гражданские объединения», которых осталось всего 17, потеряли всякое административное значение. Зато с ослов их представители пересели на лошадей — неоседланных лошадей, которых надо прогнать вокруг центральной городской площади. И с прежним рвением и помпой дважды в год устраивают скачки — 2 июля и 16 августа, в честь Девы Марии.
ПАРФИ: Все о гусеницах, и не только Все готово для ужина при свете факелов: накануне палио пируют и веселятся все округи-контрады, после скачек — только победители У каждой контрады свое название — «Черепаха», «Улитка», «Лес», «Единорог», «Пантера», «Чаща», «Ракушка», «Сова», «Гусеница», «Жираф»... Но сегодня, когда большинство родившихся в том или ином округе живут за его пределами, они объединены не столько территориально, сколько эмоционально. Например, отмечают со старыми соседями свадьбы, крестины и церковные праздники. Заметьте, по статистике, жениться сиенцы по-прежнему предпочитают тоже в пределах родной контрады. А если нынешние молодые люди и позволяют себе иной раз смешанные браки, то им следует помнить правило: накануне палио в дом родичей мужа или жены не являйся! Все контрады разнятся особенностями духа. Скажем, в первую же свою прогулку по Сиене я познакомился с Паоло, сыном лавочника, который охотно рассказал мне все о «Гусенице». Этот простой рабочий район не может похвастаться красивыми зданиями и церквями, которых, вообще, так много в городе. Да и находится он на отшибе — со стороны холмов Кьянти (тех самых, откуда происходит известное вино в оплетенных соломой бутылках с черным петухом на этикетке). Однако по воле судьбы именно эта скромная контрада, наряду с двумя другими, носит титул nobile, «знатная». Она была удостоена его в XIV веке за героизм во время успешного восстания против местных олигархов. Удостовериться в этом, а также во многих других фактах легко в специальном музее этой контрады на Виа дель Коммуне. Помимо фрески на славный исторический сюжет с участием «Гусеницы» я обнаружил там множество всевозможных рисунков, документов, фотографий, лоскутков от жокейских костюмов, клочков лошадиных грив и прочих реликвий палио. На самом почетном месте выставлены стяги — награды за победы на скачках (собственно говоря, это знамя — «палио» от латинского pallium, «шерстяное покрывало» — и дало название празднику). На протяжении сорока лет, с 1955 по 1995-й, «Гусеница» никак не могла выиграть, но зато потом сделала это почти два раза подряд, в 2003-м и 2005-м. В 2004 же году их лошадь была затоптана, о чем скорбели все сиенцы, а не только «насекомые». Группы по охране животных так негодовали, что требовали вовсе запретить палио как варварский пережиток...
ПАРФИ: Победить или помочь проиграть? Юные барабанщики от «улиток». Каждый из них мечтает в будущем стать если не капитаном контрады, то хотя бы paggio maggiore, то есть знаменосцем, или закованным в латы il duce (полководцем) В начале лета каждая контрада сперва организует шествие в честь своего святого покровителя, а за три дня до скачек происходит отборочный забег лошадей (tratta). 13 августа мне самому довелось наблюдать, как кандидаты справляются с D-образной дистанцией на площади дель Кампо. Три из тридцати коней, не вписавшись в поворот, врезались в обитые мягкими матрасами ограждения. Еще три стали, наоборот, срезать поворот раньше времени, «цепляясь наездниками» за угловой столб и сваливая их в толпу. Наконец, около полудня во дворе ратуши капитаны контрад в присутствии мэра тянули жребий, какая из десяти лошадей, показавших себя наилучшим образом, достанется им в финальном забеге. (На дель Кампо не помещаются сразу семнадцать — таково количество контрад, — поэтому бегут дважды по десять.) Получается, что три контрады участвуют сразу в обоих забегах, что повышает их шансы на успех. О том, кому достанется этот шанс, капитаны договариваются между собой, образуя сомнительные альянсы, и можно догадаться, какие средства политического и экономического воздействия идут в ход. В ратушу публику не пускали, но результаты становились известны по мере того, как члены одной или другой команды выбегали наружу — одни распевая радостные песни, другие — с похоронными лицами — ведь из десяти «разыгрываемых» лошадей одни заведомо подают больше надежд, чем другие. Как ликующие, так и скорбящие ведут выпавших им животных в свои контрады, где для них специально приготовлены уютные стойла — просторнее иных квартир в Сиене. Впрочем, каждый горожанин считает своим долгом предварительно осмотреть «своего» четвероногого спортсмена, обсудить его достоинства или недостатки — так что до конюшен процессии добираются не раньше ночи. Теперь в зависимости от лошади и имеющегося бюджета капитану каждой команды надо выработать стратегию: следует ли бороться за абсолютную победу или мешать победить другим? Тут надо оговориться: палио — это вовсе не «война всех против всех». За многие века между контрадами возникла сложная система взаимоотношений. И тогда как одни округа традиционно враждуют, другие выступают в союзе. Малоимущие «гусеницы» хвастаются тем, что личных врагов у них нет. «Поэтому мы с радостью принимаем так называемые «пожертвования» (ни в коем случае не «взятки»!) от богатых контрад, вроде «Жирафа», «Башни» или «Улитки», которые на палио собирают полмиллиона евро. А мы за это обязуемся помешать их врагам выиграть», — поясняет Паоло. В течение следующих двух дней утром и вечером устраивались еще предварительные забеги, во время которых лошади состязались на дистанции, наездники — числом заключенных «левых» сделок, а болельщики — кто кого перекричит. Картину дополняли залпы из «пушечки» (mortaretto), которая стреляла, когда кони выходили на площадь, а затем — когда первый из них пересек финишную линию, и еще несколько раз — просто от переполнявших пушкаря эмоций (заставив немецких туристов комично подпрыгнуть и пролить кьянти на белые шорты)… Вечером перед основным соревнованием каждая контрада устраивает пирушку районного масштаба. Паоло сказал, что это — генеральные репетиции празднования победы. «А как же с теми, кто потом все-таки проигрывает?» — спросил я. «Те хоть погуляют», — был ответ. Каждые пять минут ужин прерывался, и «гусеницы» принимались петь. Подпевать было легко, потому что песня состояла всего из двух слов: «Фужан де Одзьери» (Fujan de Ozieri) — так звали местную лошадь. Потом все заспорили о размерах взяток, которые берут жокеи, и Паоло пошел было «от греха подальше» меня провожать, но через пару кварталов остановился и стал прощаться: «Извини, но тут территория моей контрады кончается. Сегодня это важно…» Еще по пути в гостиницу в тот день мне попалось застолье человек на 700, организованное «жирафами». Эти тоже пригласили меня к столу, но уже за 30 евро. Понятно, откуда у них деньги на палио.
ПАРФИ: Достоевский отстал На церемонии освящения лошади контрады «Улитка». Церковь Св. Себастьяна расположена в округе «Лес», но его жители давно дружат с «Улитками», и настроены гостеприимно На следующий день около двух часов пополудни в маленькой церкви Св. Себастьяна, стоя за спинами костюмированных «улиток», я изо всех сил пытался разглядеть, что происходит там, впереди. Вдруг по мраморному полу зацокали копыта, и я понял, что привели лошадь, которая сегодня будет защищать «улиточью» честь. Стало тихо, слышались только конское фырканье и гулкий голос священника. Наконец он произнес «vai e torna vincitore» («иди и возвращайся с победой»). Все вывалили на улицу и отправились сопровождать освященное животное к месту триумфа или позора. Все старались дотронуться до него, а несколько человек ухитрились поцеловать в губы свою героиню. Настоящую героиню палио, без страха и упрека, любимую, холеную, средоточие чаяний всей контрады. Она не продаст, не обманет, вынесет тяготы и опасности бегов. В Сиене побеждает не наездник, а именно лошадь, и лишь она имеет право войти в историю и легенду… Если вы хотите наблюдать за знаменательным чемпионатом с комфортом, придется выложить пару сотен евро за место на трибуне или на одном из окрестных балконов (по муниципальному контракту, дважды в год съемщики обязаны пускать к себе посторонних зрителей). Билеты лучше бронировать заранее. Но все это, конечно, для зажиточных туристов, а сами горожане предпочитают бесплатные стоячие места в центре дель Кампо, у барьера и поближе к «mossa» — пространству между двумя веревками, куда лошадей загоняют на старте. Самые отпетые фанаты от каждой контрады являются в 8 утра и, чтобы скоротать время, затягивают свой гимн, не забывая при том освистывать чужие. Только в 16.30 вход и выход к центру площади перекрываются. Покинуть его до окончания скачек отныне можно только на носилках — я видел пару несчастных, не выдержавших палящего солнца.
полная версия страницы